"Пикник на обочине"

От автора.
Итак, начать, пожалуй, следует со смерти Селены Лавкрафт. Хотя,
тогда непонятно будет что же это за таинственный Кабель такой. А
если начинать с кабеля, то сея повесть будет переполнена излишними
эпизодами, которые, на самом деле, не играют никакой роли в
историческом развитии человечества.
Поступлю же я таким образом: о кабеле только упомяну, чтобы вы знали
о чём идёт речь, а начну сразу с Селены.

Предисловие "о Кабеле".
Кабель сталкеры нашли в увядшей рощице неподалёку от Слепого города,
кажется. Хотя надо отметить, что я совсем забыл маршрут передвижения
нашего отряда, но рощицу помню точно. Все деревья в ней, если не были
голыми, то покрыты реденькой буро-жёлтой листвой, а земля была
усеяна чуть ли не полуметровым слоем наполовину перегнивших листьев.
Складывалось впечатление, что здесь с самого появления Зоны
воцарилась вечная осень и место это так, и застыло в одном сезоне.
Скорее всего, так и было. Там-то я и нашёл этот кабель, который спас
в последствии мне жизнь.
Тогда это казалось просто любопытной тайной Зоны и не более. Один
конец кабеля уходил глубоко под землёй неподалёку от места нашей
временной стоянки, а другой конец уходил куда-то вглубь рощи. Мы
около двадцати минут шли вдоль кабеля, но так и не дошли до его
конца. Или начала.
"Вечно проблема с этим удавом: непонятно где начинается хвост и
заканчивается голова"
Дальнейшее описывать не стоит: об этом уже дано достаточно
информации в архивах полицейского участка Хармонта.
Стоит упомянуть лишь то, что в течении всего путешествия пропала
чуть ли не половина всего отряда, а я потерял зрение из-за случайной
аномалии, которая и унесла жизни моих товарищей...

А теперь собственно первая часть: "О смерти Селены Лавкрафт, и
неожиданных метаморфозах Маркуса О'Доннела"
В конце концов нас осталось трое: Эрнест Ингалл (то есть я), Селена
Лавкрафт и Лиз Грей. И если последние двое были ещё живы-здоровы, то
я фактически стал навсегда слепым калекой. Лиз и я остались в
лагере, а Селена ушла на поиски пропавших сталкеров. Ушла, чтобы
больше не вернуться...
Зато к нам на стоянку пришёл Маркус О'Доннел - один из моих коллег
по МиВКу. Не сказать чтобы это был равноценный обмен напарниками.
Ещё в начале путешествия нашего отряда он погиб под грудой камней,
свалившихся на него - и выжил, как то ни было странно. Тем не менее
на то была своя причина... Лиз сразу это заметила, а я с повязкой на
глазах мог лишь слышать голос Маркуса, который не изменился с нашей
последней встречи. У нас даже получился "дружеский" разговор. На вид
же Марк должен был измениться до неузнаваемости, ведь прежде чем
погибнуть под завалом, Марк со всем отрядом принял бой с одним из
оживших мертвецов Зоны, и раненый им, скорее всего сам стал упырём.
Так, или иначе, но он сам признался, что убил Селену. И он так и не
раскаялся в содеяном...
Разумеется между нами завязалась драка. Слепому человеку и девушке,
не обладающей большой конституцией, было не так-то просто справиться
с зомби, но так, или иначе драка окончилась в нашу пользу и даже без
серьёзных потерь. Хотя скорее всего это из-за того, что Марк был всё
ещё отчасти человеком. Он нашёл какой-то артефакт - камень, который
помогал замедлить процесс превращения. Но не остановить полностью...
Когда О'Доннел скрылся в Слепом городе, я и Лиз налегке поспешили к
выходу из Зоны: она становилась всё опаснее и опаснее. Но до выхода
мы не добрались...

Часть вторая: "О исчезновении Лиз Грей, уничтожении Маркуса
О'Доннела и моём спасении от неминуемой гибели."
Как потерялась Лиз я не запомнил. Просто в какой-то момент я бегу и
слышу её тяжёлое дыхание перед собой, а в следующий момент её нет и
следа. Впрочем, я надеюсь, что она добралась Хармонта...
Дальнейшее появление Маркуса было столь же неожиданно, сколь и
исчезновение Лиз. Впрочем, врядли на этот раз он сохранил хоть что-то
человеческое. Его дыхания не было слышно. Лишь мерные, тяжёлые,
механические шаги гулко отдавались по земле. Мне пришлось немного
изменит направление. Так мы бежали около получаса и иногда мне
казалось, что я отрываюсь от упыря, а иногда, что он уже наступает
мне на пятки. Внезапно я ударился плечом о дерево. Я понял, что
забежал в какую-то рощу. Я ещё и не подозревал, что это та самая
роща. Дальше пришлось очень аккуратно бежать, с вытянутыми вперёд
руками, чтобы не убиться о дерево. Но это не спасло меня от падения:
я споткнулся о кабель. Марк бы меня догнал и без падения, как пить
дать, но так он запрыгнул на меня раньше на пару секунд. Началась
борьба, в которой кабель и спас мою жизнь. Похоже, что звезда была
ко мне благосклонна в тот момент, и я оказался прямёхонько возле
головы удава. Это не мог быть конец кабеля (ну, или начало, если
кому так больше нравится) : похоже его кто-то по неизвестной мне
причине перерубил, но ток, даже спустя десятки лет, продолжал идти
по кабелю, уходя в пустоту. Воистину, Зона загадочна.
Я изловчился и ударил зомби оголённым концом кабеля, что его, похоже
и убило. Теперь окончательно. Едва не задев себя концом кабеля, я
бросил его на землю и понесся, куда глаза глядят. Если так можно
сказать о слепом.

Часть третья: "О подземном убежище и пустом времени"
Очередной провал памяти. Может быть, когда я спускался сюда я
ударился головой. Может быть, так сказался нервный срыв. В любом
случае я уже не помню, как я очутился в этих катакомбах. Я даже не
знаю сколько времени я провёл здесь. Наверное, несколько лет...
Это очень тяжело: сидеть слепым, в сырых казематах, в одиночестве.
Но похоже, что я привык. Научусь ли я жить среди людей, если мне
каким-то чудом удастся выбраться на поверхность?
Но надо всё писать по порядку, уж коль начал писать. А то ведь тогда
даже садиться не стоит.
Я очень быстро нашёл еду. Не знаю, кто и зачем устроил этот бункер,
но здесь был большой запас консервов. Хотя консервы и были не
первого качества и были даже хуже тех, что я по дешёвке взял в
Хармонте, перед тем как в последний раз пойти в Зону, но с голодухи
на вкус жаловаться никто не будет. Впрочем, и эти запасы подошли к
концу, несмотря на то, что ел я совсем не много: здесь не на что
тратить силы.
Выхода отсюда я так и не нашёл, хотя и искал. На ощупь, но искал.
Даже не знаю, как я так мог заблудиться. Здесь всего пять комнат,
объединённых одним коридором, но ни входа, ни выхода нету.
Хотя один из кабелей с электричеством и был обрублен, но кажется, был
ещё второй кабель - запасной, так как вентиляция работала исправно,
а я нашёл старый виниловый проигрыватель, работающий от сети и смог
включить его. Рядом же лежала коробка наполненная всевозможными
пластинками. Я прослушал их все и не на один раз. Там была разная
музыка и песни на незнакомых мне языках. Была там и известная всем и
каждому классика: Моцарт, Бах, Бетховен. Я даже нашёл пластинки с
записями Битлз и Боба Марли. Музыка была лучшим, что я нашёл в этих
подземельях. Она не позволяла забыть, что в мире есть что-то ещё,
кроме вечной тьмы, сырости и консервов. Музыка давала надежды, чтобы
жить дальше и день за днём ощупывать каждую стенку, вглядываться в
мутные силуэты вещей, пытаться забраться на потолок и искать, и
искать отсюда выход.
Иногда мне кажется, что я вижу, то, чего на самом деле нет. Иногда
мне видятся предметы мебели, какой не найти в этих казематах, иногда
стол, полный еды. Иногда мои друзья, которых я потерял навеки.
Иногда мне кажется, что я вижу солнечный свет, льющийся из
найденного мною выхода. Но рано, или поздно, я понимаю, что это всё
мираж, иллюзия. Что на самом деле меня окружают те же самые,
выученные наизусть, стены, а Бобби всё поёт в проигрывателе, словно
издеваясь: "Не парься! Будь счастлив!". Я даже забросил эту
пластинку в самую дальнюю комнату, чтобы больше не слышать её.
Правда потом всё равно вернулся и поставил обратно в
проигрыватель...
А время всё текло и текло...
Время было таким одинаково пустым...
Недавно я нашёл тоненькую тетрадку и ручку. Я даже не знаю, есть ли
на этих листах какие-то записи, и пишет ли эта ручка. Я надеюсь, что
да. Самое плохое, что я даже не вижу что пишу. Я стараюсь писать
медленно, аккуратно и печатными буквами отчасти для того, чтобы
можно было разобрать мою писанину, но скорее для того, чтобы это
занятие продлилось дольше, так как ничего другого мне не остаётся.
В проигрывателе стоит "Полёт Валькирий" Вагнера. Многие не любят его
из-за фашистов. Но мне плевать - это всё равно красивая музыка.
У меня кончилась тетрадь, и я пишу на обложке. Значит пора
заканчивать эту повесть.
Я - человек без будущего. Всё, что меня ждёт - это голодная смерть в
темноте, где меня никто и никогда не найдёт. Надежда умерла
последней, но и она умерла...

Искренне ваш, Эрнест Инг

(с)Эрнест Ингалл